– Мама, ну разве она не прекрасна? – прошептал сидящий за столом в «Храбром петухе» шестилетний Флоримон, патетически простирая руку в сторону объекта своего внимания.
Анжелика с сомнением покосилась на крепкую девочку лет восьми. Ее рыжие волосы выбивались из-под съехавшего на бок не слишком чистого чепца. Мордашку девочки можно было бы назвать симпатичной, но, к сожалению, щечки уже начинали обвисать, да и небольшие темные глазки из-под насупленных бровей поблескивали настороженно. Кружку с шоколадом она держала пухлыми грязными пальчиками и выглядела так, словно стоит кому-то к ней подойти – оскалится и зарычит.
– Бет – самая отвязная девчонка на улице! – восторженно шептал Флоримон, поглядывая на девочку широко открытыми глазами. – Мама, ты представляешь, как мне повезло, что она согласилась к нам зайти? Жак и Карл просто лопнут от зависти! Как думаешь, она позволит пройти с ней за руку сегодня?
Анжелика неопределенно пожала плечами и вздохнула. Да, не таких увлечений желала она своему сыну. Подумать только: наследник графов Тулузских пожирает взглядом дебелую дочурку парижского лавочника! Может ли быть, что пребывание во Дворе Чудес оказало на вкус малыша Флоримона такое влияние? И что теперь делать? Ведь когда-нибудь он вырастет, получит титул… Вряд ли ему прилично будет жить с кем-то вроде этой Бет.
Флоримон тем временем поднялся из-за стола и, сбегав на кухню, притащил своей возлюбленной еще тарелку бисквитов. Девочка милостиво приняла их, сыто икнув. Схватив один, она тут же откусила добрую половину и задвигала мощными челюстями. Флоримон смотрел на нее, как зачарованный и, кажется, готов был прослезиться от восторга.
Анжелика снова вздохнула, подумав о том, как сложно будет найти сыну подходящую партию.
– Беатрис, милая, хочешь еще шоколаду? – тем не менее поинтересовалась она, подойдя к девочке.
Та помотала головой и, с усилием сглотнув, выдала хрипловатым голосом:
– Не-а, и так облопалась. Спасиб, мадам.
Поднявшись, она стряхнула с юбки крошки.
– У тя мировая мама, Фло. Зови еще!
Флоримон, подхватив ее под руку, с гордостью вышел со своей гостьей из трактира. Анжелика отправилась протирать стол, размышляя о том, стоит ли поговорить с сыном.
– Мама, ты представляешь, Бет… – вечером Флоримон, кажется, мог рассуждать только об объекте своей привязанности.
– Милый, а чем тебе так нравится Бет? – осторожно спросила Анжелика, наливая нагулявшемуся сыну полную тарелку супа.
– Так ее все мальчишки на улице боятся! – проговорил Флоримон с набитым ртом. Поймав недовольный взгляд матери, он проглотил суп и продолжил. – У нее такой нож есть! Ты бы видела, как она спускает с барана шкуру! Тут разрез, там разрез и – хоп! – кожа слазит, как перчатка. И ее папа, мэтр Дьюс, дает нам поиграть в негодные шкуры и кости!
– Так ее папа мясник? – Анжелика широко раскрыла глаза. Сейчас, когда в «Храбрый петух» повалили клиенты, свой мясник – это было бы просто великолепно.
– У него покупают мясо для самого короля, – Флоримон гордо кивнул. – Видишь, мама, какая Бет хорошая подружка! Теперь она тебе нравится? – Он хитро сверкнул глазами и откусил большой кусок хлеба.
Анжелика рассмеялась и кивнула, подумав, что, возможно, женить Флоримона будет не так уж и сложно.
– Очень нравится, Флоримон. Как ты думаешь, Бет познакомит меня со своим папой?
– Обязательно, – мальчик просиял. – И еще даст мне свой нож поиграть. Особенно если мы угостим Бет и ее папу шоколадом.